В ашрам, что в переводе с санскрита означает «место вдали от суеты повседневной жизни», «место, лишенное боли», The Beatles приехали по приглашению Махариши Махеш
Йоги на курсы трансцендентальной медитации. Махариши, основатель программ трансцендентальной медитации, также известен как создатель всемирного Движения Духовного Возрождения и Науки Созидательного Разума, разработчик программ ТМ-Сидхи и Йогические полеты, короче говоря, это тот самый человек, который «сформулировал Генеральный план создания Рая на Земле и переустройства всего мира, внешнего и внутреннего» (цитата с сайта http://maharishi.org.ua). Впрочем, у битлов отношения с ним, тем не менее, все равно не сложились. Информации в сети о современном состоянии битлз-ашрама (как его называют в Ришикеше) я смогла найти не очень много – в основном это были фотографии странных яйцеобразных каменных строений-жилищ на одного человека, похожие одновременно на домики эскимосов и инопланетные корабли (хотя, кто их видел, инопланетные корабли?), а также больших корпусов с такими же яйцеобразными строениями на крыше. Фотографии сопровождались рассказами о посещении этого места (русскими и иностранцами) с описанием алгоритма проникновения в запретную зону – либо взятка в несколько десятков рупий охраннику у массивных ворот (иностранцы) либо некая заброшенная лестница, ведущая к другим, более ржавым воротам (русский вариант).
Йоги на курсы трансцендентальной медитации. Махариши, основатель программ трансцендентальной медитации, также известен как создатель всемирного Движения Духовного Возрождения и Науки Созидательного Разума, разработчик программ ТМ-Сидхи и Йогические полеты, короче говоря, это тот самый человек, который «сформулировал Генеральный план создания Рая на Земле и переустройства всего мира, внешнего и внутреннего» (цитата с сайта http://maharishi.org.ua). Впрочем, у битлов отношения с ним, тем не менее, все равно не сложились. Информации в сети о современном состоянии битлз-ашрама (как его называют в Ришикеше) я смогла найти не очень много – в основном это были фотографии странных яйцеобразных каменных строений-жилищ на одного человека, похожие одновременно на домики эскимосов и инопланетные корабли (хотя, кто их видел, инопланетные корабли?), а также больших корпусов с такими же яйцеобразными строениями на крыше. Фотографии сопровождались рассказами о посещении этого места (русскими и иностранцами) с описанием алгоритма проникновения в запретную зону – либо взятка в несколько десятков рупий охраннику у массивных ворот (иностранцы) либо некая заброшенная лестница, ведущая к другим, более ржавым воротам (русский вариант).
Информации в сети о современном состоянии битлз-ашрама (как его называют в Ришикеше) я смогла найти не очень много – в основном это были фотографии странных яйцеобразных каменных строений-жилищ на одного человека, похожие одновременно на домики эскимосов и инопланетные корабли (хотя, кто их видел, инопланетные корабли?), а такжебольших корпусов с такими же яйцеобразными строениями на крыше. Фотографии сопровождались рассказами о посещении этого места (русскими и иностранцами) с описанием алгоритма проникновения в запретную зону – либо взятка в несколько десятков рупий охраннику у массивных ворот (иностранцы) либо некая заброшенная лестница, ведущая к другим, более ржавым воротам (русский вариант)
(фотография с сайта http://cosma.livejournal.com).
(фотография с сайта http://cosma.livejournal.com).
Также мне удалось найти карту Ришикеша, где было примерно обозначено месторасположение ашрама под названием Maharishi Mahesh Yogi Ashram, хотя на том же самом сайте почему-то утверждалось, что Битлз в свое время жили в ашраме, который сейчас называется Parmath Niketan и является одним из самых процветающих и красивых ашрамов в городе. Последнее утверждение, между прочим, оказалось правдой.
Короче говоря, оставалось много неясностей – и в том, что касается месторасположения, а самое главное в том, что эти мрачные каменные яйца никак не желали ассоциироваться у меня с «Белым альбомом».
По фотографиям того периода, а также по воспоминаниям Paul Saltzman я примерно представляла, что мне нужно: «Кружным путем… я взобрался по откосу на вершину скалы. …Отсюда, пройдя по одноколейной грунтовой дороге несколько сотен ярдов среди скал по направлению от города, я достиг ашрама. На входе стояли желтые деревянные ворота из штакетника. …Ашрам располагался на небольшом плато среди залесенных холмов. Узкая грунтовая дорога вела от главных ворот к задней части владения. ...Вдоль дороги, в стороне от края скалы, за низким сетчатым забором стояли шесть длинных, побеленных бунгало, на пять или шесть двухместных комнат каждый» (Paul Saltzman, Beatles in India, 2005).
По фотографиям того периода, а также по воспоминаниям Paul Saltzman я примерно представляла, что мне нужно: «Кружным путем… я взобрался по откосу на вершину скалы. …Отсюда, пройдя по одноколейной грунтовой дороге несколько сотен ярдов среди скал по направлению от города, я достиг ашрама. На входе стояли желтые деревянные ворота из штакетника. …Ашрам располагался на небольшом плато среди залесенных холмов. Узкая грунтовая дорога вела от главных ворот к задней части владения. ...Вдоль дороги, в стороне от края скалы, за низким сетчатым забором стояли шесть длинных, побеленных бунгало, на пять или шесть двухместных комнат каждый» (Paul Saltzman, Beatles in India, 2005).
На карте Ришикеша можно видеть, что город состоит как бы из трех частей, причем собственно старый Ришикеш располагается на западном, низком берегу реки. Дальше, вверх по течению, на север он переходит в Сварг Ашрам – район, где располагается большинство ашрамов и храмов, который, в свою очередь, постепенно сменяется районом, под названием Лакшман Джула. Именно в Сварг Ашрам и Лакшман Джула предпочитают селиться иностранцы и местные отдыхающие. В каждом из этих районов Ганг можно перейти по мосту – Рам Джула в Сварг Ашрам и Лакшман Джула, соответственно, в районе Лакшман Джула. Как ясно из таблички, установленной на мосту Лакшман Джула, он был построен в 1930 г, вместо старого моста, снесенного наводнением.
Именно этот мост мы видим на фотографии, где Ринго с женой и чемоданами пересекают Ганг, переходя на восточный берег, где располагался ашрам.
Именно этот мост мы видим на фотографии, где Ринго с женой и чемоданами пересекают Ганг, переходя на восточный берег, где располагался ашрам.
В один из первых дней я приступила к поискам. Как только я увидела ашрам ParmathNiketan, мне сразу стало ясно, что он никак не может быть «битловским» ашрамом, прежде всего потому, что располагается он на достаточно низком берегу, и назвать это место вершиной скалы Saltzman никак не мог.
(фотография с сайта http://www.migranov.ru)
Если идти дальше вниз по течению по восточному берегу реки, то через некоторое время город кончается, и река делает поворот. Незадолго до этого места на дороге стоит указатель.
(фотография с сайтаhttp://cosma.livejournal.com)
И, примерно в этом же месте, восточный берег снова превращается в обрывистые, поросшие лесом скалы, с которых открывается потрясающий вид на старый Ришикеш, расположенный на западном пологом берегу. То есть про вид я, конечно, выяснила позже.
Свернув от реки влево, через минуту я подошла к каменным воротам, которые были уже знакомы мне по фотографиям. Ворота были заперты, на них дрались две обезьяны. Через минуту с той стороны ворот появилась пара иностранцев и охранник-индус, выпустивший их наружу и немедленно удалившийся. Парочка посмотрела на меня, я на них, и мы понимающе ухмыльнулись друг другу.
Сделав вывод, что способ «вход строго запрещен, но за деньги можно» до сих пор работает, я, тем не менее, углубилась дальше в лес. Во-первых, платить до того, как выяснится, что можно не платить – глупо. Во-вторых, я была уверена, что одного посещения мне не хватит, поэтому следует поискать альтернативный вариант проникновения на территорию (чуть не написала «заповедника»).
Дорога представляла из себя нагромождение камней, булыжников и валунов, но была достаточно широкой.
Свернув от реки влево, через минуту я подошла к каменным воротам, которые были уже знакомы мне по фотографиям. Ворота были заперты, на них дрались две обезьяны. Через минуту с той стороны ворот появилась пара иностранцев и охранник-индус, выпустивший их наружу и немедленно удалившийся. Парочка посмотрела на меня, я на них, и мы понимающе ухмыльнулись друг другу.
Сделав вывод, что способ «вход строго запрещен, но за деньги можно» до сих пор работает, я, тем не менее, углубилась дальше в лес. Во-первых, платить до того, как выяснится, что можно не платить – глупо. Во-вторых, я была уверена, что одного посещения мне не хватит, поэтому следует поискать альтернативный вариант проникновения на территорию (чуть не написала «заповедника»).
Дорога представляла из себя нагромождение камней, булыжников и валунов, но была достаточно широкой.
По сторонам дороги росли местные кустарники, с замечательно цепляющимися за одежду колючками. Это я выяснила, когда безуспешно попыталась добраться сквозь них до ограды. Ограда, кстати, была не менее массивной, чем главные ворота (буду называть их так), метра 1,5 - 2 высотой и утыканная время от времени поверху битыми стеклами. На это обстоятельство я обратила внимание еще в районе ворот.
Через 20 минут справа от дороги появилось нечто вроде слабого просвета в кустарнике, тропинкой это было трудно назвать. Конечно же, я немедленно свернула туда. И не зря!
Стараясь сберечь от колючек остатки одежды и, одновременно, пытаясь запоминать направление, через пять минут я вышла на заброшенную дорогу. Именно дорогу, когда-то вымощенную кирпичом, сейчас наполовину раскрошившимся, наполовину заросшим мхом и покрытым слоем опавших листьев. Дорога упиралась в железные ворота, покрытые зеленой и красной краской, запертые на замок.
Через 20 минут справа от дороги появилось нечто вроде слабого просвета в кустарнике, тропинкой это было трудно назвать. Конечно же, я немедленно свернула туда. И не зря!
Стараясь сберечь от колючек остатки одежды и, одновременно, пытаясь запоминать направление, через пять минут я вышла на заброшенную дорогу. Именно дорогу, когда-то вымощенную кирпичом, сейчас наполовину раскрошившимся, наполовину заросшим мхом и покрытым слоем опавших листьев. Дорога упиралась в железные ворота, покрытые зеленой и красной краской, запертые на замок.
Слева от ворот стояла заброшенная будка охранника, с выбитыми стеклами и облупившейся штукатуркой. А справа я обнаружила то, что искала – разобранную кирпичную стену, через которую открывался проход в ашрам.
С территории ашрама доносились странные звуки – как будто сквозь кусты и деревья ломилась толпа охранников с винтовками наперевес, немедленно подсказало мне услужливое воображение. Сжав волю и паспорт в кулак, я перебралась через стену. Здесь я сразу же поняла причину странных звуков – ашрам был просто полон обезьян. Толпами они бродили вдоль дороги, ведущей от ворот куда-то вдаль, стаями перемещались по тонким веткам деревьев на крыши полуразрушенных строений, выглядывающих из густых зарослей, и обратно. Если вы когда-нибудь гуляли по лесу, полному прыгающих с ветки на ветку сенбернаров (да-да, именно таких размеров!), то вы, возможно, оцените мои ощущения.
Между тем, оглядевшись по сторонам, я не обнаружила каких-либо следов маленьких каменных яйцеобразных строений, зато увидела вдалеке четырехэтажный корпус с фигурными окнами, и белыми яйцами на крыше (буду называть их так, других ассоциаций не приходит в голову). Однако, в первую очередь, я направилась не к нему, а свернула в другую сторону от главной дороги, по направлению к остаткам белого одноэтажного здания.
И, подойдя поближе, через три минуты, после того, как я впервые вошла в ашрам я поняла – вот оно. This is the place. Я нашла его.
Этот коттедж или бунгало (на карте он обозначен под номером 1) я сразу же определила как «битловский» коттедж по полукруглым ступенькам характерного вида, которые бросаются в глаза на фотографиях битлов и их друзей в ашраме.
Сейчас ступеньки завалены палой листвой, обломками штукатурки, но, тем не менее, хорошо различимы.
В самом коттедже я насчитала не меньше восьми комнат, все с примыкающими санузлами, в большинстве из которых я обнаружила битую сантехнику. Вот единственная, относительно целая ванная комната.
В самих комнатах, довольно просторных, с двумя-тремя широкими окнами, было пусто.
Только на стене в каждой комнате висело нечто вроде школьной доски.
Из одного из оконных проемов торчал деревянный, обломанный со всех сторон плакат, который, видимо, пытались вытащить наружу, да так и бросили на полдороге. На плакате был помещен портрет Махариши и его изречение.
Выломанные из проемов деревянные рамы, покрашенные когда-то синей краской двустворчатые двери, облупившиеся оштукатуренные стены – наверное, мало что сохранилось в неизменном виде за прошедшие четыре десятка лет.
Однако, солнечный свет, падающий на пол через пустые проемы окон, сухой, теплый ветер, гуляющий по бывшим комнатам, шелест листвы снаружи - все это погружало в какое-то первозданное спокойствие и безмятежность. Постепенно приходило чувство, что ничего плохого здесь со мной случиться не может. Уже не хотелось ни от кого прятаться, и никуда уходить отсюда тоже не хотелось.
Сбоку, с правой стороны коттеджа к стене примыкала каменная лестница, ведущая на крышу, с которой открывается вид на горы. Территорию же ашрама, густо поросшую растительностью, трудно было разглядеть даже с крыши главного корпуса.
Солнце уже садилось, поэтому пришлось отправиться домой тем же неблизким путем.
В последующие дни я несколько раз приходила в ашрам – рисовала карту территории, план коттеджа № 1, фотографировала. Удивительно, но ни одной обезьяны я больше там не видела. Зато встретила две-три пары туристов за все дни. Туристы бродили по дорожкам, взбирались на крыши главных корпусов, фотографировали виды, но ни одного из них я не видела поблизости от «битловского» домика. Также ни разу никто не попытался выяснить у меня – а где, собственно, жили Битлз.
Вот, кстати, и карта:
В последующие дни я несколько раз приходила в ашрам – рисовала карту территории, план коттеджа № 1, фотографировала. Удивительно, но ни одной обезьяны я больше там не видела. Зато встретила две-три пары туристов за все дни. Туристы бродили по дорожкам, взбирались на крыши главных корпусов, фотографировали виды, но ни одного из них я не видела поблизости от «битловского» домика. Также ни разу никто не попытался выяснить у меня – а где, собственно, жили Битлз.
Вот, кстати, и карта:
Всего по результатам "изысканий" я насчитала шесть однотипных коттеджей, выстроенных в ряд, ни больше, ни меньше. Между третьим и четвертым находилось еще одно здание, настолько заросшее, что даже нельзя было разобрать его форму – но по его размерам можно предположить, что это, скорее всего, вспомогательное помещение.
Остальные пять коттеджей чуть отличались по типу постройки от коттеджа № 1, хотя и были примерно таких же размеров. Полукруглых ступенек возле них не наблюдалось, а с фронтальной стороны каждый из них загораживала стена.
Остальные пять коттеджей чуть отличались по типу постройки от коттеджа № 1, хотя и были примерно таких же размеров. Полукруглых ступенек возле них не наблюдалось, а с фронтальной стороны каждый из них загораживала стена.
На стене перед коттеджем № 6 камнями была выложена надпись JAI GURU DEV.
В этом же коттедже с правой стороны была двухэтажная пристройка, в окнах которой даже сохранились кое-где остатки стекол. Эти пять коттеджей показались мне гораздо мрачнее, чем первый – стены покрыты синей краской, на полу, кроме строительного мусора, валялось полусгнившее тряпье.
В комнатах здесь были встроенные в стену полки, кое-где на них стояли бутылки, а в одном месте лежала полуистлевшая газета на английском языке.
Вдоль ряда коттеджей, временами полностью скрытое кустарником, просматривалось нечто, что я условно определила, как остатки ступенчатой дороги. Хотя, возможно, это были заброшенные клумбы.
Следующее за коттеджем № 6 здание, если идти по дороге, я условно обозначила на карте как «зал собраний «Львы» из-за кирпичного цвета барельефа над входом.
Обширное, пустое помещение, скорее всего служило залом для медитаций и лекций, так как в одном конце огромного помещения находилось нечто вроде подиума, или трона. Потолок, угрожающее нависающий над головой, представлял из себя обломки деревянных стропил и плит.
Стены зала были изрисованы разнообразными надписями и фигурами.
Подойдя ближе к подиуму, я увидела нечто, что заставило меня почувствовать себя Робинзоном, увидевшим вдруг след босой ноги на песке своего пустынного острова. Это была плитка, на которой по-русски было выцарапано «я ушел домой».Похожий зал собраний – подиум, стропила, рисунки – я обнаружила по ту сторону дороги, ближе к берегу реки. Он отличался только меньшими размерами.
ам же, ближе к берегу, высились два корпуса – один четырех-, другой трехэтажный. Внутри корпусов царило такое же запустение, однако мне показалось, что постройки эти выглядят более свежими, новыми. Это еще достаточно крепкие здания – навесить двери, провести свет и получился бы отличный санаторий. Или ашрам.
С крыши, как я уже упоминала, можно разглядеть немного - горы, кусочек реки, соседнюю крышу и храм вдалеке.
Из примечательных построек в этой части ашрама необходимо еще упомянуть небольшую круглую беседку и веранду рядом с ней, ближе к отвесному берегу реки. Перед верандой расположено сооружение, напоминающее бассейн или фонтан. Воды, впрочем, там не было. На карте веранда обозначена как веранда Prudence.
«Где же каменные яйца?» - спросила я неизвестно кого некоторое время спустя. Каменные яйца обнаружились быстро. В районе веранды и беседки вниз, как бы на другой уровень, спускалась узкая лестница, приводящая на поляну, сплошь застроенную этими сооружениями.
Судя по номерам над входом в каждый такой домик, всего их должно быть не меньше сотни. Внутрь я не забиралась, так как по фотографиям примерно представляла, что там есть – ничего. К тому же они были несколько жутковатого вида. Если пересечь поляну, то можно набрести еще на пару двух-, трехэтажных корпусов с деревянными перилами. Еще дальше я заходить не решилась, так как где-то в том районе по моим расчетам должны были находиться главные ворота с охранниками, на которых я, проникнув «без билета», натыкаться не собиралась.
По моим наблюдениям в одном месте и за одним общим забором сейчас существуют как бы два ашрама – один под условным названием «битловский», куда входят шесть коттеджей того времени, два многоэтажных корпуса, построенных позже и залы собраний. Другая часть, район «каменных яиц», находится немного ниже, ближе к городу, примыкая одной стороной к «битловской части», а другой, передней стороной, выходя к «главным воротам» и реке. Обе части сейчас связывает в одну общая дорога, частично асфальтированная, частично вымощенная булыжником.
В пользу этого предположения говорят и ржавые остатки сетчатого забора, которые я обнаружила как раз между верандой и началом спуска на территорию яиц, которые, скорее всего, были построены здесь в более поздний период. Возможно и то, что вся эта территория и в самом деле является ашрамом Махариши, площадь которого постепенно расширялась в 70-е годы (время расцвета его деятельности), только вот непосредственно к Битлз каменные яйцеобразные строения вряд ли имеют отношение.
Однако, мне хотелось отыскать еще одно место, которое описывает Saltzman – скалу (cliff) на которой Битлз и компания проводили значительную часть дня, смотря на воды Ганга и Ришикеш и встречая закат.
Сделав логичный вывод, что скала скорее всего располагалась на обрывистом берегу в пределах «битловской» части ашрама, я попыталась найти это место. Это оказалось непросто, так как берег с тех пор основательно зарос кустарниками, кактусами и небольшими деревьями. Среди кустарников, кстати, выделяется замечательный ярко-розовый гибискус (или что-то очень похожее на него), который упоминает Saltzman в книге.
Сделав логичный вывод, что скала скорее всего располагалась на обрывистом берегу в пределах «битловской» части ашрама, я попыталась найти это место. Это оказалось непросто, так как берег с тех пор основательно зарос кустарниками, кактусами и небольшими деревьями. Среди кустарников, кстати, выделяется замечательный ярко-розовый гибискус (или что-то очень похожее на него), который упоминает Saltzman в книге.
Часть берега сейчас огорожена низкой каменной стеной. На некоторых участках, под слоем листвы, травы и пыли можно разглядеть бетонные плиты или асфальт.
В конце концов, я набрела на очень знакомые полукруглые ступеньки, ведущие к небольшой площадке.
С нее мне открылся вид на шумящие воды, быстрого и широкого в этом месте Ганга, на старый Ришикеш, из многочисленных храмов которого доносились звуки вечерних молитв, на горы, смутно высящиеся справа от города, на ослепительное закатное солнце, неторопливо опускающееся в дымку горизонта.
И опять мне никуда не хотелось уходить.
И опять мне никуда не хотелось уходить.
Тогда я села, скрестив ноги, на теплые каменные плиты, посмотрела вверх, в глубокое вечернее небо и сказала кому-то: «Спасибо. Спасибо, за то, что я здесь."
P.S. В апреле 2010, через три года после описанного путешествия, я снова вернулась в ашрам. И не одна, а с мужем и с видеокамерой:) Смотрите скоро на всех экранах страны! (как только найдется время смонтировать фильм).
